prong777: (Default)
[personal profile] prong777
Оригинал взят у [livejournal.com profile] breanainn в Геракл и миф о Христе
Удивительное сочетание в образе Христа деяний и мистерий языческих богов можно дополнить очередным исследованием на эту тему Л. Ельницкого, касающимся сравнения Иисуса с Гераклом. Когда постоянно приходится слышать от безграмотных неоязычников о том, будто некие евреи сделали языческий плагиат для того, чтобы создать образ своего Мессии, поражаешься невежеству такого вывода. Ко времени Христа классический иудаизм представлял из себя уже довольно ортодоксальную форму, основанную на фиксированном каноне Торы. Весьма трудно представить себе партию таких евреев в рамках иудейской традиции, которые полностью бы перечеркнули свою религию введением в неё персонажа с ярко выраженными языческими чертами, причем заимствованными не только из эллинизма, но и из многих других философских и религиозных систем народов, к коим евреи относились всегда враждебно. Это просто невероятно. А значит это еще раз доказывает неиудейские истоки христианства, которое уже позже было вписано в иудаизм теми, кто стремился сделать калибровку учения Христа в целях обезвредить его изначальную антииудейскую суть.

____________________________________

Раннее христианство не может быть понято, если ограничиваться библейскими текстами и документами существовавших в Палестине сект. Нельзя преувеличивать роль иудейского элемента в возникновении христианства. Заметим, что на еврейском языке не было создано ни одного подлинно христианского сочинения.

Геракл, убивающий лернейскую гидру.
Фреска в катакомбах на Латинской дороге в Риме.

    

Оранта. Катакомбы Каллиста.
2-я половина III века н.э. Рим.

Чтобы правильно понять раннее христианство, необходимо вспомнить античные мистерии, религиозный смысл и обрядность простонародных празднеств типа греческих кроний и римских сатурналий, нужно вникнуть в социально-утопическую литературу, связанную с философией Стои и киников, нужно, наконец, присмотреться к таким широко распространенным в Римской империи культам, как культ героя Геракла.

Отчасти это было сделано в ряде специальных работ по истории античных религий и социально-философских течений, но в литературу о раннем христианстве все это еще проникло в самой минимальной степени.

Лет семьдесят назад Пауль Вендланд обратил внимание на то, что евангельское описание казни Христа весьма напоминает обряд разоблачения и убиения, то есть принесения в жертву римского «царя сатурналий». Воспользовавшись этой идеей, английский этнолог Джеймс Фрезер на рубеже XX столетия опубликовал многотомное исследование «Золотая ветвь», где убедительно показал, что корни христианской обрядности и вероучения – в древних религиях народов Средиземноморья и Ближнего Востока. Выводы Фрезера, столь опасные для христианских богословов, были встречены ими в штыки. К сожалению, очень важные и интересные наблюдения Фрезера не стали краеугольным камнем дальнейших исследований.

Историки давно уже отметили, что подробности изложенной в евангелиях «биографии» Иисуса не соответствуют не только географии и историко-бытовым условиям тогдашней Палестины, но и фактам, известным о ее религиозной жизни. Однако лишь в редких случаях мы встретим книги, где бы говорилось о действительных совпадениях и реальных параллелях, которые находят те или иные детали «биографии» Христа. Это вызывает тем большее недоумение, что еще в 30-х годах немецкий ученый Ф.Пфистер необыкновенно наглядно показал, что евангельское жизнеописание Иисуса во многих существенных чертах совпадает с «биографией» мифического Геракла.

Среди греческих героев-полубогов, родившихся от небожителей и смертных женщин, Геракл, сын Зевса и аргивянки Алкмены, занимает особое место. Древнейшие мифы изображают его благодетелем эллинского племени. Он ловит немейского льва и эримантского вепря, побеждает кентавров, уничтожает хищных стимфалийских птиц и т.п. Ради блага людей он как бы очищает землю от всякой скверны.

Уже в V веке до н.э. философы-софисты подчеркивали эти цивилизаторские заслуги Геракла. В следующем столетии Антистен, основатель наиболее демократического течения в древней философии – школы киников, представлял жизнь Геракла в качестве образца для всякого человека и усматривал величайшую его доблесть в совершенных им трудовых подвигах. Помня, что в древности труд, особенно же труд тяжелый, считался презренным и достойным рабов, такое представление о Геракле как о герое-труженике, вычистившем даже Авгиевы конюшни, нельзя не признать крайне демократическим и прогрессивным.

Это обстоятельство повлияло, быть может, на дальнейшее формирование облика Геракла, который все более принимал черты героя, действующего по наущению своего небесного отца. Дион Хрисостом, философ-стоик и ритор I века н.э., восхвалял Геракла за его труды и высокую нравственность. За эти качества Зевс-де и сделал Геракла «царем всего человеческого рода», «спасителем земли и людей». В драме «Геракл Этейский» Сенека рассказывает о том, как Геракл, сын божий, берет на себя заботу о спасении человечества, побеждает смерть и сам за дела свои становится богом. Как тут не вспомнить другого «сына божьего» – Христа!

Если мы продолжим сравнение мифических биографий Геракла и Иисуса, то увидим совпадения не только общего, но и совершенно индивидуального характера, совпадения, которые трудно объяснить простым сходством религиозных идей греков и древних евреев.

Уже в эллинистические времена был широко распространен миф, многими своими чертами невольно напоминающий евангельские истории. Согласно этому мифу Амфитрион, «человеческий» отец Геракла, живет в Микенах, там же, где и юная Алкмена, будущая мать Геракла. Вспомним, что плотник Иосиф, «человеческий» отец Христа, тоже живет в одном городе с девой Марией, будущей матерью Христа. Амфитрион пребывает в отдалении от Алкмены до зачатия ею Геракла от Зевса. Иосиф не приближается к Марии до зачатия ею Иисуса от святого духа. Амфитрион переселяется с Алкменой в Фивы – Иосиф переселяется с Марией в Вифлеем. Оба младенца рождаются там, куда перебрались их родители, но тем не менее Геракл считается аргосцем по прежнему месту жительства отца, а Иисус – назаретянином.

Прежде чем приступить к свершению своих подвигов, Геракл уходит в пустыню, где подвергается испытанию. Удаляется в пустыню и молодой Иисус. Бог Гермес ведет Геракла на высокую гору, показывает ему земли царей и тиранов. Точно так же Искуситель ведет на гору Христа и показывает ему оттуда царства мира.


Геракл, укрощающий Кербера и выводящий из подземного царства Алкесту.
Фреска в катакомбах на Латинской дороге в Риме.

В поступках своих Иисус, как Геракл, покорен воле божественного Отца. И тот и другой прямо говорят об исполнении ими отцовской воли. Подобно тому как Геракл из уст оракула Аполлона узнает в Дельфах о своем предназначении, Иисус в иерусалимском храме читает слова пророка Исайи о своей миссии. Земной путь обоих богочеловеков – это путь трудов и страданий, по завершении которого оба они возносятся на небо.

Даже знаменитое чудо, совершенное Христом, – хождение как посуху по водам Генисаретского озера, – принадлежит, оказывается, Гераклу – тот задолго до Христа расхаживал по морю!

Подобно Гераклу, Иисус спускается в подземное царство и побеждает смерть. Геракл перед кончиной на костре обращается к своему небесному отцу со словами: «Возьми дух мой к звездам!» Иисус на кресте восклицает: «Отче, в руки твои предаю дух мой!» После смерти Геракла, как и Христа, наступает солнечное затмение и происходит землетрясение. Вознесение на небо Геракла, как и Христа, совершается с помощью охватившего их облака. И тот и другой перед смертью утешают находящуюся рядом мать.

Геракл подверг себя самосожжению. Иисус был распят. Разница кажется весьма существенной. Однако есть свидетельства, которые сводят на нет это различие. В Малой Азии, то есть именно там, где, вероятнее всего, и сложился миф о Христе, был широко распространен культ Сандона – божества, отождествлявшегося с греческим Гераклом. Так вот, в мифе о Сандоне оба эти вида смерти как бы объединяются. Сандона сначала распинают, как Христа, а потом сжигают, как Геракла.

Эти сопоставления наводят на мысль, что миф о Христе, который, казалось бы, теснее всего связан с иудаизмом и библейской литературной традицией, развивался из мифа о Геракле, возникшего на греческой почве. В этих мифах много общих черт не только биографического, но и чисто теологического характера. Можно без преувеличения сказать, что основные элементы представлений о Христе, как о сыне бога и смертной женщины, обреченном ради спасения человечества на страдания и смерть, с последующим воскресением и вознесением на небо, относятся в равной мере и к Гераклу. Иными словами, многие важнейшие черты «биографии» Христа возникли скорее всего до его предполагаемого рождения!

«Жизнеописание» Геракла складывалось на протяжении многих столетий, хотя все его отмеченные выше черты присутствуют в художественных и мифографических сочинениях, написанных не позднее середины I века н.э. «Биография» же Христа сложилась значительно позднее. «Откровение» Иоанна, наиболее раннее из христианских сочинений, относится ко второй половине I века н.э. Иоанн ничего не знает о Христе-человеке. Для него он лишь «агнец божий» о семи рогах и семи очах, закланный от начала века. Рассказы же о земной жизни Иисуса Христа стали складываться позднее – лишь во II веке н.э. И если признать, что в обоих случаях речь идет об одном и том же костяке, лежащем в основе мифов, то это означает, что «биография» Иисуса Христа выросла из «биографии» Геракла. И не только биография. Необходимо признать, что сами представления о богочеловеке, искупителе грехов человеческих, защитнике обездоленных и угнетенных, совершенно чужды иудаизму и тоже заимствованы из культа Геракла – Сандона.

Иногда говорят, что древнеиудейские представления о спасителе-мессии, породившие образ Христа, имя которого считается не более чем греческим переводом слова «мессия», гораздо древнее, чем миф о Геракле. Поэтому, мол, мессианские черты Геракла тоже могут быть древне-иудейского происхождения. Попал же у Гесиода в число греческих мифических персонажей библейский Иафет! Однако нельзя считать доказанным это мнение: Геракл и Христос – оба мыслятся как сыновья бога, божественные персонажи, тогда как мессия древних иудеев – лишь человек, грядущий избавитель.

Евангелисты, стремившиеся изобразить Иисуса Христа иудеем, рядили его под мессию, но согласовать греко-римские и иудейские верования им так до конца и не удалось: в качестве «сына божьего» Иисус – фигура, совершенно чуждая иудаизму. У иудейского бога никогда не было сыновей. Иудейская религия понятия не имела о воскресении из мертвых. Не исключено даже, что само имя спасителя Христа Иисус (Иошуа) вовсе не иудейского, а греко-малоазийского происхождения и только лишь созвучно иудейскому имени.

Христианство, возникшее в среде иудейского рассеяния, и скорее всего именно в Малой Азии, корнями своими уходило частично в местные верования. Там прежде был очень популярен бог-целитель Иазион, в одной своей ипостаси тоже богочеловек и герой, совершающий различные подвиги (Ясон). Некоторые ученые допускают, что имя бога Иисуса произошло от Иазиона. Это божественное имя было хорошо известно в широких слоях народа, тогда как Иошуа – имя очень редкое. В библии, например, оно встречается лишь однажды, как имя легендарного полководца Иисуса Навина.

Возможно также, что придание Христу имени Иазиона-Иисуса явление сравнительно позднее – не ранее II века н.э. Во всяком случае, в раннем христианстве повсеместное распространение имя это получило далеко не сразу. Среди западных христиан пользовалась известностью книга Гермы «Пастырь». Во II веке н.э. она входила в число канонических сочинений, признававшихся боговдохновенными. Там, что особенно интересно, спаситель именуется просто Пастырем и ни разу не назван Иисусом Христом.

Геракл, с другой стороны, был далеко не чужд древнейшему христианству. У историка церкви Евсевия и у римского сатирика и атеиста Лукиана сохранились сведения об известном христианском деятеле середины II века н.э. – Перегрине, авторе ряда христианских сочинений. Перегрин закончил жизнь так же, как и Геракл, – подверг себя в Олимпии самосожжению. Многие историки думают, что Перегрин, исключенный из христианской общины за какие-то провинности, изменил христианству. Это мнение пытаются обосновать ссылками на Лукиана. Действительно, Перегрин, по свидетельству Лукиана, сблизился с киниками и гностиками. Вряд ли эти слова надо понимать как доказательство измены Перегрина христианству. Дело в том, что в раннем христианстве было множество сект и течений, враждовавших между собой. И киники и гностики были очень близки христианству. Можно прямо сказать, что они его во многих отношениях и породили, оказав существенное влияние на формирование христианского вероучения.

В этом смысле Геракл, как идеальное в духе киников божество, и послужил образцом для формирования представлений о христианском «сыне божьем». Долгое время Геракл оставался как бы его ипостасью и параллелью, подобно тому безыменному Пастырю, имя которого, впрочем, без труда угадывается в имени автора посвященного ему сочинения – Герма или Гермес. Бог Гермес как «пастырь человеков» (Poimandres) был не менее Геракла популярен в христианских и близких им сектах и являлся под именем Гермеса Трисмегиста одним из самых сильных «соперников» Христа.

Что же касается Геракла, то он еще очень долго пользовался большим почетом среди христиан. Правда, следы этого в христианской литературе уничтожены стараниями богословов, которые стремились во что бы то ни стало предать забвению все, что говорило о возникновении христианства из древнего греко-римского язычества. Но сохранились монеты римских императоров-христиан, например Антемия Прокопия (467–472 гг. н.э.), с изображениями Геракла. Эти монеты – скромные свидетели былой славы Геракла, одного из предшественников и «родственников» Иисуса Христа.

Подобным же косвенным свидетельством того, что Геракл, как некоторая ипостась Христа, фигурировал и в самом христианском культе, могут служить фресковые изображения подвигов Геракла на стенах христианских катакомб в Риме. Так, в катакомбах на Виа Латина, открытых в 1956 году и относящихся ко второй половине IV века, находим Геракла в саду Гесперид, Геракла, убивающего лернейскую гидру, и Геракла, выводящего Алькесту из подземного царства.

Нередко эти и другие «нехристианские» изображения, обнаруживаемые в древнейших христианских катакомбах и храмах, истолковывались как образцы «светского» искусства, которого якобы не чуждалось раннее христианство. Однако, например, даже такие, казалось бы, чисто декоративные изображения, как панно с птицей в клетке, нередкие на древнехристианских храмовых мозаиках, понимаются теперь А.Грабарем в духе гностическо-христианской символики: птица – душа, заключенная в клетке – человеческом теле. Равным образом и изображения Геракла в христианском искусстве, после установления преемственной связи мифических «биографий» Геракла и Иисуса Христа, не могут считаться декоративными аксессуарами «светского» характера, а должны восприниматься как неотъемлемая принадлежность культовых представлений раннего христианства.

Ельницкий Л. А.
Альманах «Прометей», том 7,
М.: «Молодая гвардия», 1969.

Profile

prong777: (Default)
prong777

April 2017

S M T W T F S
       1
2 34 5 67 8
9 101112131415
16171819202122
23242526272829
30      

Style Credit

Expand Cut Tags

No cut tags
Page generated Jul. 17th, 2025 01:00 pm
Powered by Dreamwidth Studios